У женщин один принцип: любить нельзя использовать. А где ставить запятую — они сами решают (с)
Картинка — для визуализации образа главной героини
Там, на Туманном Альбионе
ПЕЙРИНГ – СС/ГГ, нжп, ММ
БЕТА – *как обычно – убилося ап стену*
РЕЙТИНГ – PG *но местами будет подниматься до NC-100*
ЖАНР – romance/humor *аффтар лукавит, прикрывая приличными (а иностранные словеса не понятны, поэтому приличны априори
) словами жесточайший стеб; а еще в жанр следовало бы добавить страшное слово «кроссовер», но аффтар не знает, как оно пишется*ДИСКЛАЙМЕР – вы серьезно думаете, что Роулинг захочет своих героев назад, после того, что я с ними сделала?
САММАРИ – Не спешите списывать Бабу-ягу со счетов, какая есть, на что-нибудь сгодится…
КОММЕНТАРИИ – Милой magician@ в качестве подарка на ее семнадцатилетие, и за любовь к самому неоднозначному персонажу
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Флафф, ООС, стёб
РАЗМЕР – История в 120 томах с прологом и эпилогом
Народ, все главки будут выкладываться здесь же, в комментах)))
-
-
17.06.2009 в 11:07«Растяни меха гармошка // Эх, играй, наяривай! // Пой частушки, бабка-ёжка, // Пой, не разговаривай!» — затянуло, было, свой позывной радио 189 и 4/5 «У черта на куличках», но закашлялось и замолчало.
Однако и этих хрипов хватило для того, чтобы чуткий сон (читай: громкий храп) Лукерьи Путятичны Баб-Яги 7 тыщ 257-й прервался. Нелестно помянув создателя радиоприемника и его родственников в нескольких коленах, владелица избушки на конечностях не-птицы, покряхтев, вытащила-таки свой нос, застрявший между потолочными балками, села на печи и потянулась. Костяная нога сегодня не болела, что не могло не радовать. Впрочем, радовалась Лукерья Путятична редко, даже когда была в девках… А было это… Неважно… Ведь женщину неприлично спрашивать о возрасте…
Словом, спустившись, в конце концов, с печи, хозяйка оглядела свои владения и провела — на глаз — инвентаризацию имущества: так, старинный ухват, — одна штука, — на месте; ступа самолетная давно морально устаревшая, — одна битая штука, — вон, в углу пылится, помело потрепанное, — одна штука, — в наличии. Лукерья потянула носом воздух, но «русского духа» в оном не обнаружилось, а посему лесная жительница, поняв, что Иванушку на завтрак (или, в качестве завтрака) она не получит, тяжко вздохнула. Тоска зеленая и притом весьма кустистая разрослась нынче на просторах Тридесятого царства-государства, в простонародье называемого Российской Федерацией…
И только собралась Лукерья Путятична излить горе в заунывной и бессмысленно-беспощадной ямщицкой песне, как избушка задергалась, видимо, отбиваясь от какого-то назойливого гостя. Гостей в Заколдованном-Этом-Лесу не бывало, наверно, уже ни одну тьму лет, а посему хозяйка несказанно обрадовалась и приказала своей строптивой движимости стоять смирно. Наскоро одернув платок и расправив передник, Лукерья достала из-за печи муляж хлеба-соли, уложила их на не очень чистое полотенце, распахнула дверь во всю ширь и приготовилась встречать гостей…
Каково же было ее разочарование, когда в дверь скользнула тень, явно не принадлежавшая ни богатырю, ни красной девице, а какой-то неведомой зверюшке. При ближайшем рассмотрении, после того, как гостинцы были вновь спроважены в запечье, зверюшка оказалось и не зверюшкой вовсе, а лупоглазой, пестрой птицей семейства совиных. К лапке летуньи был привязан пергаментный свиток… И Лукерья Путятична безошибочно угадала отправителя…
Подмигнув сове, она прошамкала:
— Опять неспокойно в туманном королевстве?
Сова не ответила, а лишь с мученическим видом вытянула вперед лапку с посланием. Лукерья Путятична проворно отвязала оное, не забыв при этом изречь:
— Все еще совиной почтой пользуются… Вот тямнота… У нас уже давно все уважающие себя маги с мобильниками ходят… А Антон Городецкий еще и с плеером… И куда только англицкие «грин-писЫ» смотрят: это ж форменная эксплуатация бессловесных тварей…
Сова с чувством ухнула, дав понять, что совершенно согласна с вышеизложенным.
Лукерья Путятична развернула пергамент и начала читать, время от времени разражаясь комментариями:
— Вот, чурки не русские, не знают, как правильно мое имя написать… Учите олбанцкий… Ах ты кошка линялая … Ишь чего удумали — живую воду им подавай! Может вам еще и Щуку говрящаю в кляре?!
И в конце, со злостью швырнув листок на пол и потоптав его костяной ногой, заключила:
— Фтопку! Аффтар выпей йаду и убейся ап стену! А еще от меня им — шиш с маслом! Так и передай.
Сова пожала крыльями: мол, мое дело — сторона, и, сообразив, что угощения она так и не дождется, улетела восвояси.
Лукерья Путятична осталась чрезвычайно довольна собой.
-
-
17.06.2009 в 14:05-
-
18.06.2009 в 10:50Собственно история
Том 1
Часть 1
Во своясях, как обычно, было туманно. Спал окутанный негой Хогвартс. Фея Маб каталась в сверкающей карете по студенческим спальням и с помощью новейшей разработки — снотронной установки, созданной быстрым разумом ее верных слуг, горных гномов, — ретранслировала более-менее приличные картинки прямо в мозг незадачливых школяров. Пивз томно вздыхал, понимая, что хоть он и впустил Маб в замок, все-таки благосклонности капризной Королевы Снов ему ждать не стоит. Снейпоманы же — бодрствовали у своих компьютеров, забивая на работу, учёбу, кипящий суп (нужное подчеркнуть), и поглощая кофе с фанфикшном в опасных для здоровья количествах. А злая, невыспавшаяся, голодная сова (откуда я знаю, какая она? просто поставила себя на ее место! — прим. аффтара) громко колотила клювом в окно руководителя лучшей в Британии Школы Чародейства и Волшебства.
Директриса, Минерва МакГоннагал, открыла форточку и впустила назойливое создание. Сова пулей промчалась мимо нее, спикировала на шкаф и заснула, едва приземлившись. Все произошло так быстро, что сама Минерва и ее молодая наперсница, только и успели, что раскрыть рты.
В эту ночь МакГоннагал и миссис Уизли, в девичестве — Грейнджер, засиделись не зря. А дело было в том, что недавно в магическом мире произошло событие, от которого у каждого узнававшего об этом, кровь стыла в жилах. Нет, не новое пришествие Вольдеморта. Все было намного хуже… Но об этом — немного позже…
А сейчас на повестке дня наши героини. Они сидели у стола, заставленного чайно-кофейными кружками, и с горестным видом грызли лимонные дольки. (Лакомство осталось еще от прежнего директора, устроившего за своим книжным шкафом обширный тайник). Обе женщины, молодая и пожилая, были похожи настолько, что их можно было бы счесть близкими родственницами. И будь у нас ангст 1, мы бы непременно поведали читателю печальную до ужаса, мрачно-депрессивную историю, о том, как упиванцы по пьяной лавочке, похитили новорожденную Гермиону, перепутав ее с Гарри Поттером, а наутро, рассмотрев, кого они украли и, к тому же увидев на голове младенца воронье гнездо, ужаснулись и подбросили на порог первого попавшегося маггловского дома, и лишь спустя энное количество лет мать и дочь смогли обрести друг друга. Но у нас флафф. И поэтому, даже несмотря на то, что последнего Зверя-Обоснуя сочинители прикончили еще в те далекие времена, когда фанфики писали исключительно гекзаметром и только по Гомеру, фикрайтеров витиевато именовали эпигонами, а закона об авторском праве не существовало и в зародыше, мы не станем ООСить персонажей и уходить в АU. Поэтому спешим сообщить, что Гермиона вот уже несколько лет была счастлива в браке с Рональдом Уизли и успешна в работе — в должности главного аналитика Отдела обеспечения магического правопорядка. А Минерва, как ей и велело ее имя, мудро управляла вверенным ей учебным заведением. Правда, мы деликатно умолчим… Упс, вот и проболтались… Ну ладно, так уж и быть, скажем, что недавно в госпитале Святого Мунго появилась новая волшебная услуга «Чудеса пластической хирургии». Испробовать чудо в действии, как раз-таки, и отважилась Минерва МакГоннагал. И теперь, прежде сдержанная и строгая директриса, стала чересчур улыбчивой. Хотя, если присмотреться, улыбка ее была несколько натянутой. А что касается Гермионы — откроем вам страшную тайну — то она, на радость снейджероманам и к досаде гуд-шипперов, до сих пор оставалась девственницей. Не то чтобы Рон не пытался уладить это недоразумение, просто… когда Герми в седьмой раз пожаловалась на «ужасную боль во всем теле» (эх, жалко все-таки, что у нас не ангст!), он прекратил «штурм крепости»…
_____________________________________________________________
1 Ангст (Анкхк) — почитаемое готами и кащенитами особое состояние внутреннего миросознания человека, которое в некотором роде ТруЪ. Это состояние достигается путём прослушивания творчества различных тру-блэк-метал или тру-готик команд. Человек, являющийся Ангст, одновременно мрачен и замогильно ужасен. Из его рта текут злобные слюни, волосы стоят дыбом, а в остекленевших глазах читается Ангст. Рекомендуется много способов обретения Ангст, но единственный действенный из них — разломать где-нибудь в туалете унитаз, и, узрев приближающегося к тебе сантехника с разводным ключом, испытать состояние Ангст. Одобрено Ктулху. Источник: Абсурдопедия.
*последующие 25 глав, в течение которых во всех красках расписывались подробности «счастливой» семейной жизни четы Уизли, удалены аффтарской самоцензурой*
Глава 26
… колдовскую Британию взбудоражило сообщение, которое посчитали своим долгом напечатать все магические СМИ, включая «Вестник Алхимика». В материале, публикуемом с пометками «Сенсация!», «Невероятно!», «Ахтунг!», «Варнинг!» 2 и прочими словами, обычно снабжаемыми восклицательным знаком, сообщалось следующее: «Недавно трое неизвестных с черными чулками на голове (модницы! обратите внимание!) проникли в секретное хранилище Отдела Тайн и похитили оттуда Зелье Импотенции. Страшно подумать, что может произойти, если злодеи решат использовать это оружие в корыстных целях?! Однако Министерство магии призывает господ волшебников не беспокоиться, так как вопрос, по заявлению самого министра, “находится в стадии решения”. Спите спокойно, уважаемые колдуны! А Большой Брат присмотрит за вами… ».
Метафору, касавшуюся некого брата, мало кто понял, (потому что маги не читали маггловских книг в жанре антиутопии!), но вот само происшествие не могло не обеспокоить благородное магическое сословие. Да и неблагородное тоже. В срочном порядке в кабинет министра магии вызвали миссис Уизли, которая продолжала оставаться самой умной ведьмой своего столетия. После того, как начальник и подчиненная удобно расположились на ковре, шеф завел речь, что у феминиствующих волшебниц появился шанс показать себя в деле, доказав, что они ничем не хуже мужчин. Разумеется, джентльмены могли бы и сами этим заняться, но ведь леди настаивают на равноправии. И потом, если сильный пол начнет решать такие проблемы, кто же будет играть в квиддич? К концу этой пламенной речи Гермиона поняла, что ничего не поняла, и недоуменно захлопала глазами. Министр расценил трепетание ресниц миссис Уизли как попытку той расплакаться, и, прижав молодую женщину к своей груди, поспешил упокоить:
— Ну, полно вам! Я же вам целую неделю даю, чтобы вы поймали этих мерзавцев!
Гермиона вздохнула — делать нечего, придется выполнять. И … отравилась в библиотеку. Конечно, лучшая библиотека всех времен и народов была в Хогвартсе, вот туда-то и отбыла наша юная мисс Марпл. А потом, ей очень хотелось посоветоваться с бывшим деканом Гриффиндора, ныне директором Хогвартса, Минервой МакГоннагал. Тем более, что народная мудрость испокон веков гласила: одна голова — хорошо, а две, хоть и некрасиво, — но лучше.
Минерва встретила свою бывшую ученицу с радушной, хоть и слегка натянутой, улыбкой. И после взаимного обмена комплементами, женщины стали держать совет…
_____________________________________________________
2 Варнинг – демиург, антагонист Ахтунга в космогонической мифологии народов Скандинавии, а также германских племен. По мере сил своих старается противостоять и препятствовать движению Ахтунгов, не ограничиваясь в методах и средствах. Но искренне полагает, что действует исключительно во благо всего человечества. Вследствие происхождения своего от древних викингов, имеет характер нордический, суровый, безапелляционный. Поэтому им время от времени приходится проходить курс психотерапии, дабы обезопасить общество от их агрессивного поведения. Некоторые ученые установив факт того, что В. являлся младшим братом А., таки убил его, подобно библейским Каину и Авелю. Правда, теперь уже трудно установить, какая из версий является баяном. Истории известны многократные стычки и даже братоубийственные войны между В. и А., нередко заканчивавшиеся кровопролитием. Источник: Новая аналитическая энциклопедия.
*последующие 33 главы Минерва и Гермиона искали выход из сложившейся ситуации. Главы удалены аффтаром, который ниасилил повторную вычитку по причине многабукоф*
-
-
18.06.2009 в 11:07... положение неутешительно. Ведь зелье это существовало в единственном экземпляре, антидота от него не имелось, а рецепт — безнадежно утерян.
— Эх, — вздохнула Гермиона, — единственный мужчина, который мог бы нам помочь, уже какой год — мертвее мертвых…
— Это тот, о ком я думаю? — уточнила Минерва.
Гермиона хоть и не владела легилименцией, все равно согласно кивнула.
И глаза директрисы радостно заблестели.
— Ты ведь можешь незаметно пробраться в Отдел Тайн? Ну же, вы ведь с Гарри это проделывали, будучи детьми? — подбодрила ее МакГоннагал.
Гермиона вздохнула, но согласилась.
— Еще в годы моей молодости, — Минерва пространно повела рукой, — авроры конфисковали у одного маггловского ученого Машину времени. Это тебе ни хроноворот какой-нибудь! Это штука и впрямь позволяет управлять пространственно-временным континуумом. Правда, единственный доброволец, вызвавшийся испытать, как работает это устройство, назад так и не вернулся. Но кто знает, каковы были его мотивы. Может ему там девушка приглянулась… Словом, неважно… Ты добудешь это приспособление…
Гермиона судорожно сглотнула.
— А потом?
— Потом, — директор натянуто улыбнулась, — ты отправишься в прошлое и перенесешь сюда Снейпа.
— А дальше? Он же мертвый…
— А вот здесь нам поможет одна моя старая (в прямом и переносном смысле) знакомая из России. У них там с незапамятных времен бьют чудодейственные источники с живой и мертвой водой… Я немедленно пишу ей письмо.
И Минерва обмакнула перо в столь любимые в Хогвартсе изумрудные чернила...
*текст письма и несколько последующих абзацев (эти — позапарке) удалены разбушевавшейся аффтарской самоцензурой*
… и вот теперь посланница вернулась… хорошо бы с тиной морскою … а то вовсе — с пустыми лапами…
Минерва поняла, что это значит — Лукерья их продинамила. Но МакГоннагал не привыкла пасовать перед трудностями.
— Дитя мое, — обратилась она к понурой Гермионе, — ты тут присмотри за всем — скоро утро, завтрак там, занятия, а я — мигом. Нужно лично эту старую перечницу проведать… Там, глядишь, и согласиться нам помочь…
Не договорив, Минерва забралась на подоконник, распахнула обе створки окна и, заложив два пальца в рот, громко свистнула. Через мгновение к хозяйке подлетела метла, от одного взгляда на которую Гарри Поттер умер бы от зависти. Лихо вскочив на свою летучую «лошадку», директриса отсалютовала ошарашенной Гермионе и, воскликнув «Е-ху», скрылась в предрассветном тумане…
Конец первой части.
-
-
18.06.2009 в 11:40-
-
18.06.2009 в 11:42-
-
18.06.2009 в 17:06-
-
22.06.2009 в 18:03Часть 2
Пролетая над бескрайними просторами Тридесятого царства, Минерва поняла, что все это время ее жестоко обманывали — пьяных медведей с балалайками на центральных площадях весьма-таки крупных и цивилизованных городов замечено не было. (Откуда было знать британской магессе, что ее родная пресса не так уж и неправа. Ведь молодое поколение этого славного и древнего народа, последние несколько лет, здороваясь друг с дружкой, говорило: «прЕвеД, медвед». А как повелось издревле — нет дыма без огня).
Поразило колдунью и то, что никто из местных не удивлялся, завидев женщину на метле. Когда она проносилась над одной деревенькой, трое косматых мужиков, заливавших горе на завалинке, проводили ее тяжелыми взглядами.
— О, чья-то теща понеслась, — изрек рыжий.
— А вы морду видели?! Сама улыбается, а глаза — злющие. У, ведьма! — констатировал белобрысый.
— Ох, и влетит щаз кому-то, — философски заметил чернявый, разливая по пятой.
Нужно заметить, что место встречи, где эти ребята собирались, дабы сообразить на троих, никогда не изменялось. Ведь эти, как и многие тридесятские мужики, жили под девизом: «Белый медведь не поддается дрессировке», что еще раз оправдывало любимую на западе гипотезу про нетрезвых здешних мишек.
Но Минерве сейчас было не до философии, ибо она судорожно (а при полете на метле по-другому и не бывает), пыталась вспомнить, что ей еще известно об этой стране, кроме той самой медвежьей побасенки. Но в голове упрямо вертелись строки из любимой тридесятянами песни: дескать, широка страна наша родная, много в ней лесов, полей и рек. С этим утверждением англичанка не могла не согласиться: Европа, вон, уже давно закончилась, а Тридесятому же — конца и края не видно.
Притомившись и признав, что она совершенно не помнила дороги, ведьма приземлилась прямо у золотого крыльца какого-то небоскреба. Из-за обилия огромных окон этот офис (что-что, а заведение делового типа человек, выросший на родине слова «бизнес», распознавал всегда) напоминал гигантский аквариум. На дверях конторы красовалась грандиозная вывеска «Властелина Морская. Мы — за прозрачность». Ниже был приколот весьма непрезентабельный ошметок бумаги, где нервный женский почерк набросал: «Уплыла в оффшор». На ступеньках здания сидели ... две старушки. Бабульки поигрывали увесистыми пальцами ака бейсбольными битами и мирно толковали за жизнь.
Колдунья прислушалась, не забыв перед этим пробормотать заклинание перевода. Беседа была несколько странной.
— Потаповна, — сильно напирая на букву «о», молвила та, что покоренастее, — а ты не знаешь, кто такие наркоманы?
— Нет, милая, — растягивая «а», отвечала другая, хлипкая, как истинный «божий одуванчик». — Должно быть, зверюшка какая-нить неведомая? А что, Митрофановна?
— Не, вот я тоже думала, что животина… Но выхожу давеча в огород, ну туда, где у меня рос семь-лет-не-родящий мак, смотрю, все кустики-то повырваны, трава всюду утоптана, а следы вокруг, — она приостановилась, словно собираясь с силами, а потом прошептала зловещим голосом прямо в ухо своей однокрылечнице, — человеческые.
— Ой, батюшки-святы, — отозвалась напарница, прикрыв рот ладонью и сделав большие глаза.
— Кхм, — кашлянула Минерва, привлекая к себе внимание. — Любезные леди, разрешите…
Но договорить бабушки ей не дали, приступив к ней с двух сторон с битами наперевес.
— Кто любезный?! Эт мы, что ль, любезные!? — дуэтом провыли старушки.
— Да нет, вроде на любезных вы не похожи, — произнесла Минерва.
— Кто?! Мы не похожи?! — окончательно рассвирепели бабульки.
— Да что ж вы прямо как бешеные! — возмутилась англичанка.
— А мы и есть бешеные бабки — главный резервный фонд Властилинушки, — радостно согласились те. И, притопнув ногами, пропели:
Мы в одежде из рогожи,
Одинаковые с рожи,
Нам все беды нипочем:
Мы тут двери стережем.
И после этого выхода — подустали и подобрели.
— А тебе чего, молодичка? — поинтересовалась Митрофановна.
— Да, может, пособим чем? — подержала ее Потаповна.
— Буду благодарна, — не совсем искренне улыбнулась Минерва. — Я, как у вас говорят, заплутала маленько. Вы не знаете ли случайно, как к Лукерье добраться?
Бабушки переглянулись, лица их сразу стали вострыми и настороженными.
— А ты из чьих будешь? Уж не засланная ли? — поигрывая битой, сказала Митрофановна.
— Я из Англии, и мне Лукерья позарез нужна, — в голосе обычно гордой МакГоннагал появились просительные нотки.
(Вот как меняет человека пластическая операция!).
— Ну, Лушку нашу просто найти, — вставила свои рубь-двадцать («пять копеек» как-то несолидно) Потаповна. — Три дня полем, три дня лесом, тем, где все толще партизаны, и будешь у нее.
— Эх, долго как, — вздохнула Минерва.
— А ты что думала, версты-то у нас немеряны… — посочувствовала сердобольная Потаповна.
— Ну, я же так совсем потеряюсь… Мне бы поточнее? — прогундосила Минерва.
(Люди! Не ходите к пластическим хирургам — себя потеряете!).
Старушки удивились:
— А что же это у вас там, на Туманном Альбионе, совсем никаких технологий, что ли, нет? Вот, например, Серебряное-Блюдечко-Золотое-Яблочко со встроенным ДжиПиЭс-навигатором очень удобная вещь. У нас им с незапамятных времен пользуются…
— Никогда такого не видела? — призналась Минерва.
И на лицах старушек нарисовалась невыразимая гордость за державу.
— Иди сюда, покажем, — и они подвинулись, освободив залетной гостье местечко на золоченой ступеньке. Потом Митрофановна окинула взглядом пустынную улицу, и, порадовавшись в душе, что сегодня не бушуют обманутые вкладчики, достала из кармана своего необъятного мешкоподобного фартука настоящее сокровище — серебряное блюдце изящной работы и искусно сделанное золотое яблочко. Затем, покатила она фруктом по посудине, и замелькали на дне последней города-веси, вскоре сменившиеся густой чащобой, предваряемой покосившемся указателем, гласившим «Заколдованный-Дикий-Лес-Откуда-Уйти-Невозможно…». Душераздирающие картины, как раз-таки и пояснявшие, почему, собственно невозможно уйти, старушки предусмотрительно промотали. И когда у Минервы уже зарябило в глазах — она не знала, что не стоит смотреть на изображение во время промотки, — блюдце наконец-таки показало опушку, на которой, склонив конек и поджав курьи ножки, дремала избушка. На кривоватой плохо отесанной дверце сох бельем на ветру клочок бумаги, на котором ровненько — и Самопишущее перо так не умеет! — было выведено: «Не беспокоить! В Тырнете. Чатюся. Стучать в аську».
— Ну, вот тебе и красотуленька наша, — умильно проговорила Потаповна.
— Правда, защита у нее на дверях — что надо! Никак не хакнуть! — с легким сказала Митрофановна.
Заклинание перевода начало дымиться, и Минерве пришлось его на время дезактивировать. Минуты три она вынуждена была слушать сущую тарабарщину, потом снова произнесла заклинание. Работало. Слава Мерлину!
— Ладно, как ваше это блюдечко функционирует, я поняла, но вот как Лукерью найти — не очень, — посетовала Минерва.
— Не кручинься, милая, — ободрила ее Потаповна, — и на этот случай у нас старый дедовский способ припасен! — и достала из кармана румяный Колобок. — От сердца отрываю! Обед наш отдаю.
— Ааааааааааа! — завопил Колобок. — Помогите! Без ножа режут!
— Успокойся, — обманчиво ласково проговорила старушка, — никто тебя пока не режет.
Она передала сопротивлявшуюся выпечку Минерве. Та с трепетом взяла говорящий хлеб. Некстати вспомнилась еще одна тридесятская песня: «Ты запомни, сынок, золотые слова — хлеб всему голова». Ассоциации в связи с этим возникли не самые хорошие, но ведьма промолчала.
Старушки, меж тем, перебивая друг друга, продолжили:
— Ты как на проселок вылетишь, пусти его на дорогу, он и покатится куда надо. Ведь Лукерья и есть та самая бабушка, от которой он ушел. Уйти от такого человека, как наша Лушка, — это ж преступление! А преступника всегда на место содеянного тянет, это тебе любой Раскольников подтвердит.
Тут Колобок в руках Минервы запрыгал, пытаясь вырваться и не переставая причитать:
— Нет! Только не опять — лицом по земле! Лучше съешьте меня! Не заставляйте меня снова катиться — это нарушение прав хлебобулочных изделий!
Но его жалобные восклицания утонули в нарастающем гомоне: это обиженные вкладчики шли выбивать свои кровные.
Бабульки заторопились:
— Бывай, милая… Не до тебя нынче… — и посуровев лицами, стали в боевую позицию.
Минерва сунула Колобок в карман мантии («Хвала создателям мантий!», — сказал Кристиан Диор, нервно закурив за углом), села на метлу и взмыла ввысь, пропустив сражение, которое по размаху и масштабности ничуть не уступало битве за Хогвартс…
*остальные 50 глав содержали пространные рассуждения о том, является ли Баба-Яга Мери-Сью или все-таки стоит ввести Василису Прекрасную, с уходом в экзистенциализм, транседентальность, ссылками на Жака Дерриду, Мишеля Фуко, Франсуа Лиотра; однако 52 глава, озаглавленная «Использованная литература», навела аффтара на мысль, что он по ошибке вставил свою диссертацию по фанфикологии не в тот документ, а посему нижеследующий текст был удален, пока, побагровевшая ликом самоцензура не надавала ему тапкофф, и по причине крайней занудности*
Конец второй части
-
-
22.06.2009 в 19:53Буду ждать продолжения с нетерпением, может и я вдохновлюсь и наконец сяду за перо
-
-
22.06.2009 в 19:57главное, чтоб не в анал-
-
23.06.2009 в 12:16Это же просто садизм, что я читала это за столом, тоесть кушая окрошку...
Да, некоторые фразы точно надо а анналы истории фикерства занести
-
-
23.06.2009 в 13:39-
-
25.06.2009 в 17:22Замечательно. Особенно впечатлила защита, которую так просто не хакнуть.
-
-
25.06.2009 в 18:04-
-
25.06.2009 в 20:45Бешеные бабки с их воинствующим экзистенционализьмом... Аффтар жжот
-
-
25.06.2009 в 21:44-
-
27.07.2009 в 10:48* первые 12 глав и начало 13-й попали в засаду, устроенную ОПциями, приспешниками Лорда Ворда-Майрософта, и умерли в ужасных глюках*
… пока Гермиона, схватившись за воронье гнездо, — недавно вылупившиеся воронята, между прочим, были сильно возмущены и больно кусали за пальцы! — смотрела на то, как прознавшие об отсутствие начальницы профессора, взобравшись на столы, собрались личным примером доказывать истинность выражения «кошка ушла, а мыши — в пляс»; пока студенты, наконец-таки поймавшие Халяву 3 , намеривались задать оной за то, что она так редко внимала их просьбам; а некий домой эльф, поразительно похожий на руководителя одной незалэжной славянской державы, насадив на швабру оранжевую наволочку, звал своих собратьев на какой-то майдан, двое рыжих мужчин миссис Уизли беззастенчиво отдавались Морфею. Кот по кличке Живоглот (некоторые нерадивые переводчики позволяют себе вариант другой вариант имени этого достойного представителя кошачьих, а именно — Косолапус, что является грубейшей неполиткорректностью, ибо указывает на физический недостаток досточтимого котяры!) занимал супружеское ложе, поскольку его подстилку у входа оккупировал сам глава семейства. Что еще оставалось несчастному животному?! Сам же Рон, поджав длинные ноги, никак не мог выключить кошмар. И страшный сон продолжал терзать легковозбудимую психику этого заправского игрока в квиддич. А снилось младшему Уизли, что его окружает куча братьев и одна сестра. Куча состояла из рыжих волос, свитеров с литерами, и передвигалась на всех конечностях сразу. Но и она была не столько страшна, как та самая одна сестра. Эта окружала бедняжку прямо-таки со всех сторон, и спрятаться от нее было некуда…
*остальной текст, в котором продолжался рассказ о ужасных снах, котах и тщетных призывах к порядку, был признан неудобочитаемым и удален нафик. Нафик долго возмущался и просил не кидать в него буквами, ибо — словом можно убить… Ну да, особенно словосочетанием
________________________________________
3 Халява — жена, помощница и заступница Верховным бога студенческой мифологии всемогущего Анунаха. Именно к ней обычно обращены все студенческие молитвы. В свите богини состоят великие боги Вотвезет, Какнибудь, Ясодрал.
Лукерья Путячична вот уже какой час сидела перед волшебным зеркальцем с кнопочками. Даже опытный программер с трудом узнал бы в этом произведении народного зодчества… тьфу ты, творчества достижение современной электроники, более известное как ноутбук. Однако Лукерья была негордой, и вполне довольствовалась подарочком, которым смастерил для нее Данило Кулибинович Мастеров, знатный затейник и придумщик. Он, будучи человеком недюжинного ума, обеспечивал жителей Заколдованного-Дикого-Леса связью. Правда, медведь Прохор был возмущен, обнаружив на своей берлоге спутниковую антенну. Но поскольку косолапый оказался в меньшинстве (эй-эй, вы о чем подумали?!), то интернетизация лесных угодий продолжилась и шла полным ходом. Лукерья всегда относилась к числу прогрессивно мыслящих, поэтому быстро освоила и полюбила Данилов подарок. Она с ним спала, и он отвечал ей взаимностью. Больше всего Лушку влекли форумы и чаты. Ибо несмотря на весьма юный по бабяжиным меркам возраст, она любила поучить кого бы то ни было уму-разуму. Сейчас она активно общалась с некой особой, назвавшейся Эллочкой, словарный запас которой состоял из нескольких, малопонятных непосвященным, фраз. Но Лукерье этого было вполне достаточно, и поэтому собеседницы прекрасно понимали друг друга. Сейчас обе прелестницы обсуждали новые сапожки Эллочки: собеседница Лукерьи сфотографировала их и поместила в качестве аватарки. (У Путятичны аватара не имелось, зато ник она выбрала себе весьма звучный — йа-гЫ). Придирчиво осмотрев изделье из кожи динозавра обувной фабрики «Скороход Dino В.», Лукерья набрала: «Гламурненько!» и отправила сообщение своей виртуальной подруге, снабдив оное огромным количеством различных смайликов. Вытянув вперед руки и проделав движения, известные каждому школьнику как «мы-писали-мы-писали-наши-пальчики-устали-мы-немного-отдохнем-и-опять-писать-начнем», она собралась, было, продолжить общение, но тут…
*аффтар не знает, что такого крамольного его самоцензура нашла в последующем тесте, но он был безжалостно удален… И происшествие, значительно повлиявшее на развитие событий повествования, так и не стало достоянием общественности*
… радио кашлянуло и заговорило бодрым мужским голосом: «… и с вами снова я, ди-джей Аццкий Сотона, и да, это моё настоящее имя». Лукерья, услышав это имя, вздрогнула и даже вынырнула из чата. Она свернула диалоговое окошко и тихонько, насколько это было возможно при костяной-то ноге, выбралась из-за стола. Подойдя к печке, Лукерья вооружилась ухватом и с недоброй улыбкой двинулась к радиоприемнику. Аццкий Сотона как раз бодро вещал о прелестях русского шансона, когда лукерьин ухват завис над ним в самом угрожающем положении.
— Что, в радио решил от алиментов спрятаться, рожа твоя кощейская?! — разразилась давно наболевшим Лушка и обрушила-таки тяжелый тупой предмет на несчастный приемник.
— Рятуйте, шановні громадяни! — дурным голосом завопило то ли радио, то ли спрятавшаяся в оном «рожа кощейская».
— Ах ты, гад ползучий! — взорвалась Лукерья, наподдав бедняге еще сильнее. — Я тебя научу родину любить! — и ухватом его, ухватом, да со всей силы…
Радио больше не кричало, не дышало и вообще не подавало никаких признаков жизни. Однако на искусственное дыхание рассчитывать не приходилось — Лукерья слыла ярой поборницей естественности. И только сия натуральная дама решила вернуться к общению в чате, как автосигнализация, установленная на двери избушки, громко завыла: кто-то пытался взломать Лушкину защиту. Поудобнее перехватив приснопамятный ухват, она приказала двери распахнуться во всю ширь и приготовилась встречать этого незваного татарина. В комнату на всей скорости влетела настоящая ведьма на метле. Конусообразая шляпа набекрень, квадратные очки съехали, волосы а-ля «тормозила головой» — вот такое удручающее зрелище, которое можно было описать лишь одним — но зато каким емким словом! — «ужоснах» — являла собой вновь прибывшая. Кроме того, гостья не успела затормозить и, врезавшись в дубовое препятствие, располагавшееся как назло в аккурат напротив двери и именовавшееся стеной, стекла на пол, где и застыла, неприлично раскорячившись.
— Здрасьте вам, пожалуйста! — не на шутку разозлилась Лукерья. — У вас там, на Альбионе что, совсем мозги затуманились?!
Ведьма собрала себя с полу, приняла не без некоторого усилия, вертикальное положение и, отряхнув от пауков одежду, с акцентом, который не могло скрасить даже суперзаклинание «Синхропереводиус», (а носительница остроконечной шляпы успела его пробормотать) произнесла:
— И тебе привет, Лукерья. Давненько не виделись!
— Велика беда, — хмыкнула та, запихнув ухват обратно за печь. — Я б и еще не виделась. Вы ж, гостюшки заморские, просто так не заходите. Вам же тридесятовцы до тех пор не нужны, пока газ горит.
— Луш, давай без политики, а? — Минерва (а мы ее, безусловно, узнали!) уселась на скамью. — У меня и впрямь к тебе дело огромной важности.
— Живой воды не дам, и не проси! — Лукерья прямо ошарашила гостью своей проницательностью.
— Ты не понимаешь! — патетично воскликнула МакГонагалл. — Если ты не дашь мне сейчас этой жидкости, твой правнучатый племянник так и останется мертвым!
— Ты совсем спятила, мать?! Какой еще племянник! У меня один сынок был, Колобок, и тот ушел, — Лукерья всхлипнула и промокнула глаза краешком фартука. — А я ж его по сусекам скребла!
Синхропереводиус вдруг задумался. Он базировался на бытовавших в Евросоюзе представлениях о политкорректности, а посему, заметив, что аналогом слову «сусеки», является «Лари Амбара», счел первое негативно окрашенным, так как второе значение явно указывало на косвенную связь с американским президентом4. Поэтому заклинание опустило непонятное и к тому же неприличное (как оно посчитало) слово.
Однако и того, что было переведено, оказалось достаточно, чтобы Минерва поняла — речь идет о ее тестовом проводнике.
— Не печалься, — сказала она, встав и похлопав Лукерью по плечу, — твой сынок за дверью, стерся до коврижки, но пришел тебя проведать. Всю дорогу, что катился сюда, причитал: «Уж лучше бы меня лиса съела!».
Путятична даже дар речи потеряла. В микропроцессоре ее головы шла напряженная работа. А затем, развернувшись, с воплем: «Сыночка!», ринулась наружу…
*последующие 49 глав следовала сцена трогательного прощания Лукерьи со своим блудным хлебом; голливудовские режиссеры горько плакали от сознания собственной бездарности и клялись выучить наизусть все заветы Станиславского-Немировича-Данченко; косплееры всех стран объединились, чтобы отыграть это незабвенный момент на очередной ролёвке, а служители правопорядка прогуливались вокруг с волшебными палочками-постукалачками…*
____________________________________________
4 Имеется в виду ныне действующий Бакар Абама. И хотя на момент нашей истории Америкой еще управлял Джордж Буш-младший, мудрое магическое заклинание уже предвидело закат его эпохи и начало почернения Белого дома.
-
-
27.07.2009 в 10:51... Минерве все-таки удалось затащить подругу дней своих суровых обратно в избу. Быстренько трансфигурировав непонятное «зеркало с кнопочками» в носовой платок, английская магесса звучно высморкалась в оный и вернулась к нашим баранам. Вернее, к нашей баранихе.
— Все это хорошо и душешипательно, но у нас, во-первых — флафф, во-вторых — дела поважнее, — привела она в чувство успевшую нешуточно расчувствоваться Лукерью. — Сейчас ты потеряла сына, но если не поможешь мне, то лишишься еще и правнучатого племянника! — МакГонагалл проигнорировала тот факт, что последний собственно был не совсем жив.
Лукерья всхлипнула еще раз, а потом спросила скептически:
— А как ты докажешь наше родство?
— Ну, во-первых, он — человек5, во-вторых — нос! Ты только посмотри на этот нос! — и Минерва положила перед Лукерьей старенькую колдографию. Молодой человек на ней упрямо пытался увернуться от всевидящего ока камеры. Лукерья буквально впилась глазами в фото: факт был на лицо, точнее, на лице! Нос — фамильная гордость рода Баб-ёг — так и выпирал прямо из снимка. Да и сколько можно было прикидываться чайником и забывать о том, что единоутробная сестрица Климентина, польстившись некогда на какого-то англицкого мага, умотала на Альбион. Наверняка, это ее отпрыск. Хотя какой именно прыск по счету, сейчас уже трудно определить. Да и неважно. Родная кровь где-то далеко вопияла о помощи, и Лукерья никак не могла остаться к этому крику равнодушной.
— Летим немедленно, — заявила она, схватив с полки пузатый глинный кувшинчик и направившись к ступе.
— А может лучше на метлах? — робко предложила МакГонагалл.
Лукерья смерила ее презрительным взглядом и проговорила:
— Ты как знаешь, а я старым бабовским способом.
И обе ведьмы, не промешкав больше ни минуты, двинулись в путь.
*остальной текст был удален все той же аффтарской самоцензурой, на основании того, что в отечественной и зарубежной маггловской прессе потом появилось слишком много упоминаний о неопознанном летающем объекте; а всем журналистам ведь рот не заткнешь — гласность кругом! — и память не откорректируешь*
Конец третьей части
__________________________________
5 Намек на песню из кинофильма «Генералы песчаных карьеров», где есть такие слова: «Не признаете вы мое родство, // А я ваш брат, я человек»…
-
-
27.07.2009 в 13:39-
-
27.07.2009 в 14:57-
-
27.07.2009 в 16:42Супер!!!
Путятична прямо киборг какой-то.
Пришлешь на Архивы продолжение? А то народ ждет.
-
-
27.07.2009 в 16:51-
-
27.07.2009 в 17:11-
-
27.07.2009 в 19:06это уже грандиозный стёб, не что иное...
-
-
27.07.2009 в 23:26Ага, иного и не надо))))
-
-
27.07.2009 в 23:40-
-
12.10.2009 в 15:20*На протяжении двадцати восьми глав обе представительницы магического сообщества проходили таможенный контроль на польской границе*
… Когда Минерва и Лукерья подлетели к Хогвартсу, руины замка еще дымились. Посреди развалин сидела рыдающая Гермиона, рядом с которой гордо реял Пивз с размашистой надписью на морде: «Шалость удалась». Ступа Путятичны приземлилась столь основательно, что в Лондоне зафиксировали подземные толчки магнитудой 5,5 балла по шкале Рихтера. Когда же тридесятянка покинула свое средство передвижения, маленькие большеглазые создания, завидев ее, прижали к лысоватым головам острые длинные уши и, жалобно запищав, сбились в кучу.
— Эй, Минерва Премудрая, — обернулась Лукерья к своей спутнице (директор Британской магической школы медленно выходила из глубокого астрала, в коей ее отправило увиденное), — а эт чё за мутанты пучеглазые? — и заморская гостья кивнула на странных существ.
— Эльфы. Домовые, — пояснила все-таки вернувшаяся на грешную землю английская магесса.
— Эта ж какой Павлов додумался скрестить эльфов с домовыми? — понедоумевала Лукерья, но вдаваться в подробности мудреной науки соединения видов не стала, а, уперев руки в бока, оценила масштабы разрушения. — А молодичка чего убивается? — ткнув пальцем в рыдавшую Гермиону, поинтересовалась она.
— Так школа же, жалко, — пояснила Минерва.
— Кхм, — кашлянула Лукерья, — если этот сарай у вас школа, то тогда моя избушка — скульптура Церетели. Но так уж и быть, подсоблю вам. Учитесь, как надо строить, — и махнула она левым рукавом, и полетели — хорошо, Гермиона успела поджать ноги и откатиться, — молотки да гвозди, махнула правым рукавом — тут тебе бетономешалка с башенным краном. И все это как застучит и загрюкает, что хоть гермошлем надевай.
И пяти минут не прошло, как серди пустыни ровныя где-то в Северной Шотландии не низок не высок вырос терем-теремок. Англичанки воззрившись на сие произведение самобытной тредесятской архитектуры, ахнули и грохнулись в обморок.
Лукерья же осталась крайне довольной собой. И, затолкав в рукав своей фуфайки, на рукаве которой было вышито гладью: «Omnia meum mecum porto», последнего сильно упиравшегося гастарбайтера, она приняла величественную позу и важно произнесла:
— И никакого вам глупого размахивания палочкой!
«Нет, ты слышала? — Минерва толкнула в бок Гермиону. Девушка кивнула. — Порода!» — почти восхищенно произнесла директриса. И обе альбионские волшебницы приняли исходное положение.
А в это время внимание Лукерьи привлек противный голосок, доносившийся откуда-то снизу:
— Мадам, леди, сударыня, что же вы наделали?!
Опустив глаза, Лукерья не без труда разглядела перед собой некого недомерка в яркой хламиде и конусообразной шляпе набекрень.
— О, а это что еще за жертва взорванной лаборатории?! — проговорила она. — Кто ты, чудовище?
К ее счастью стоявший перед ней … хм… джентльмен не понял не слова из этой тирады. А если бы понял, неизвестно чем бы все обернулось, ибо явился пред … (э-э-э, какие там у нее?) очи Лукерьи никто иной, как знаменитый преподаватель Чар и Заклинаний Филиус Флитвик. (И да, это как раз тот случай, когда имя переросло, так сказать, человека).
Поэтому, так и не поняв о чем собственно идет речь, хогвартский профессор смерил бомжеватую бабушенцию презрительным взглядом и, достав, из рукава мантии (интересно, как она там помещалась?) волшебную палочку по мановению оной вернул замку прежний облик. Ну конечно, не совсем прежний, ибо, если основательно зашкурить стены, можно было легко разглядеть в данном строении нечто татарское. Но, тем не менее, произведение палочки Флитвика выглядело куда внушительнее, чем Лукерьино махнирукавство.
Полюбовавшись своей работой, малорослый волшебник повернулся к Путятичне и сказал:
— Дамочка, вы бы вон ими, — указал он на лежавших без движения ведьм, — занялись.
И тут Лукерья праведно вознегодовала:
— Не, господа английские сэры, я с вас дико удивляюсь! Вместо того, чтобы гостью чайком попотчивать да под белы рученьки в баньку сводить, вы тут, понимаешь, развели «Дом-2» и заставляете приезжих строить вашу любовь!
Флитвик проморгался: он уже сообразил, что стоявшая перед ним особь женского пола — иностранка, и произнес заклинание перевода, но это мало помогло. Половину слов заклинание просто транслитерировало, отчего понятности и смысла в речи гостьи, разумеется, не добавлялось.
Однако Лукерья все-таки наклонилась над лежавшими на траве волшебницами и заорала дурным голосом:
— Ой, бабоньки, спасайте! Кажется, началось!
Сей вопль, из-за которого заглохли двигатели у парочки сверхзвуковых самолетов, был способен даже мертвого поднять: разумеется, обе колдуньи тут же очнулись и испуганно заозирались.
Наконец Минерва, пришедшая в себя первой, спросила:
— Так что же все-таки началось?
— Вторжение инопланетян, — пролепетала Лукерья, указав дрожащим перстом в сторону Запретного леса. Оттуда как раз выходили, выползали, вылезали подгулявшие студенты и преподаватели Хогвартса в обнимку со всякими диковинными созданиями, занесенными великой Мамой Ро в Энциклопедию Волшебных тварей.
*следующие шестьдесят четыре главы были заполнены такой ненормативной лексикой, которой от правильной Минервы МакГонагалл никто не ожидал*
… плевела от зерна, то бишь хогвартцов от магических существ, таки отделили. Хотя было это весьма нелегко, так как за те главы, что директриса летала за живой водой, люди и зверьё успели сродниться настолько, что даже лица и морды их приобрели некое единообразие. Нашлись и те, кто успел отведать Всесущностного зелья с добавлением шерсти особо полюбившейся животины, и теперь их, оторвав от пушистых или чешуйчатых побратимов, распределяли по клеткам магозоопарков, и посему Большой зал то и дело оглашался жалобными воями разделяемых. Хагриду, созерцавшему эту картину, семиведерными котлами вливали успокоительное. И, несмотря на то, что дело делается вовсе не так быстро, как сказка сказывается, волшебники и прочие добровольные юннаты все же справились со своей нелегкой задачей, и жизнь в магической школе постепенно начала возвращаться в привычное извилистое русло. И лишь после этого Минерва пригласила Лукерью и Гермиону к себе в кабинет, где им и предстояло обсудить план. Обсуждение вместе с планом закончились глубокой ночью. И тогда три волшебницы, так и не придумавшие ничего лучшего, отправились в Отдел тайн за столь необходим им артефактом. По дороге они старались производить как можно меньше шуму, но тем не менее костяная нога Лукерьи гулко стучала по мраморным плитам министерских коридоров, а воронята, угнездившиеся на голове Гермионы всерьез и надолго, громко делили флоббер-червя. Но женщинам все-таки удалось добраться до нужной двери. Хранители отдела, получившие тяжелейший испуг от вида трех напланировавшихся ведьм, вняли их просьбе после первого же Империуса. И вот предмет, сильно напоминавший космический корабль пришельцев из всенародно любимого на Лукерьеной родине фильма «Кин-дза-дза!», оказался в их полном распоряжении. Как три хрупких женщины дотащили этакую махину до Хогвартса, так и осталось неизвестно. Однако, очутившись в замке, они кое-как закатили громоздкий и громыхавший артефакт в Выручай-команту, и только тогда поняли, что представления не имеют, как эта штука работает.
Но тут аффтар вспомнил, что в случае, когда нужно заставить работать что-то непонятное, надо просто подключать Гермиону, и передал бразды правления в прекрасные руки молодой ведьмы.
«Вот именно, снейджер у нас или где? — поддержала начинание аффтарская самоцензура. — А то у нас уже 93 глава 4-й части, а Снейпа все нет! Что за беспредел».
*в общем, пока внутренняя критикантка возмущалась, аффтар волевым решением стал труЪ-готом, и, испытав глубочайшую дИпрессию, выкрасив клавиатуру своего ноутбука в густо-черный цвет и нагулявшись днем по кладбищу элитных домашних животных, понял, что мир состоит только из боли и страданий, и даже самоубиться в нем нормально нельзя. Посему отныне он намерен писать лишь жесточайший ангст и душераздирающие драмы*
Итак, самая умная волшебница поттерианы все же сообразила, что если нажать одновременно красную и синюю кнопочки на экране появляется два варианта инструкции — обычная и «для блондинок». Точно проследовав последней, девушка смоталась в недалекое прошлое и извлекла оттуда хладный труп некогда грозного хогвартского зельевара. И тут за дело взялись профессионалки: Лукерья взбрызнула «родную кровинку» сначала живой, а потом мертвой водой, потом поняла, что облажалась, и поменяла последовательность; Минерва же поднесла к чуткому носу Мастера зелий старый носок Дамблдора. (Отбежав немного назад, мы без труда вспомним, что старик был так сильно привязан к этой детали своей одежды, что никогда ее не снимал, в результате носок тоже привязался к нему, да столь сильно, что даже похоронить их пришлось в одной могиле. Поэтому Минерва, чтобы добыть эту вещь, эксгумировала труп бывшего директора, и с помощью ритуала черной магии все-таки разделила волшебника и его любимый носок. Солнце в тот день померкло! Но мы не об этом…). Словом Снейп громко чхнул и очнулся.
Ликованию женщин не было предела: обнявшись, они стали танцевать канкан, ошеломив беднягу мельтешением своих ножек, ног и просто нижних конечностей...
Конец четвертой части.
-
-
12.10.2009 в 17:33-
-
12.10.2009 в 17:36-
-
12.10.2009 в 17:47